Дева - рыцарь

Студент Гу из Цзиньлина отличался большими литературными дарованиями, но семья его была весьма бедна. К тому же мать его состарилась, и он не допускал мысли о том, чтобы отойти от ее колен. Он целые дни кому - нибудь то писал, то рисовал, получал за это вознаграждение и на это жил. Двадцать пять лет ему уже исполнилось, а место подруги жизни все еще было не занято.
Напротив их дверей давным - давно стоял пустой дом. И вот как раз в это время появилась какая - то старая женщина с молодой девушкой, сняли дом и поселились в нем. Так как в семье у них мужчины не было, то Гу и не спрашивал, кто они и откуда.
Однажды случайно, откуда - то возвращаясь домой, он увидел, что из комнаты его матери выходит девушка. Ей было лет восемнадцать - девятнадцать. Стройная, тоненькая" миловидная, изящная, - редко на свете встретишь еще такую! У видя студента, она не очень - то' усердно принялась убегать, но впечатление производила как бы льда.
Студент вошел к матери и спросил, кто это.
- А это девушка, что насупротив нас живет. Она приходила ко мне просить ножа и мерки чи. Только что она рассказала мне, что у нее в семье тоже только одна мать. Эта мать с дочерью, скажу тебе, не бедные люди по своему рождению! Я спросила ее: почему же она не выходит замуж? Она сослалась на то, что мать у ней стара. Завтра мне нужно будет пойти на поклон к ее матери, так я мимоходом намекну о твоих намерениях. Если то, на что они рассчитывают, не чрезмерно, ты можешь, как говорится, взять на себя пропитание, ее старости.
На следующий день мать Гу посетила ее в комнатах. Мать девушки оказалась глухой старухой. Бросив взгляд на помещение, Гу нашла, что у них нет зерна даже на день вперед. Гу спросила, чем они занимаются. Оказывается, вся надежда на десять пальцев дочери. Затем она решила испытать их при помощи общих обедов, что старуха, по - видимому, принимала, но повернулась к дочери, спрашивая ее. Та молчала, мысленно этого совсем не одобряя.
Гу вернулась домой и рассказала подробно, что видела,
- Знаешь что, - сказала она недоверчиво, - уж не гнушается ли девушка нашей бедностью? Человек же она такой - не говорит и не смеется. Прекрасна, словно персик, словно слива, а холодна, точно иней или снег. Странный она человек!
Мать с сыном подумали, повздыхали - на том и кончили.
Однажды студент сидел в своем кабинете. Какой - то юноша пришел к нему просить что - то нарисовать. Наружности он был самой красивой, и на уме у него были ловкие шуточки. Гу спросил, откуда он, Он отвечал, что живет в соседней деревне. Затем стал являться к студенту, выждав дня два или три. Мало - помалу познакомились поближе, стали обмениваться остротами и шутками. Студент стал бесстыдно его обнимать. Юноша, между прочим, не особенно сопротивлялся, и Гу овладел им. С этих пор тот ходил уже часто, и сближение между ними пошло далеко.
Зашла как - то раз девушка. Юноша стал следить за ней взглядом и спросил, кто это такая. Студент ответил, что это соседка.
- Вот до чего прекрасна она, - сказал юноша, - ну, а выражение духа, сквозящее в ней, наводит страх, и еще какой страх!
Вскоре студент прошел в комнаты.
- Знаешь что, - сказала мать, - сейчас только девушка приходила просить риса. Она говорит, что целый день они не разводят огня. Эта девушка - самая чудесная дочь. Как жаль, что они так страшно бедны! Надо бы хоть немножко постараться их пожалеть.
Студент послушался слов матери, взял на спину доу проса, постучал к ним в дверь и передал, что сказала мать. Девушка приняла это, но не выразила благодарности. Днем она заходила иногда к студенту в дом и, видя, что его мать шьет платье или делает туфли, сейчас же садилась, шила ей и кроила. И вообще входила и уходила, работая у них в доме, словно его жена.
Студент все более и более обожал ее и каждый раз, как получал в подарок что - нибудь съестное, непременно делился с ее матерью.
Дева же нисколько, как говорится, "не вкладывала себе в зубы и щеки".
Раз случилось так, что у матери студента в самом тайном месте вырос чирей, и она днем и ночью выла и стонала. Дева время от времени подходила к ее постели, осматривала, промывала рану, накладывала лекарство, и этак раза три - четыре в день. Мать Гу это очень беспокоило, стесняло, но дева не брезговала ее грязью.
- О, как и где достать мне такую молодуху, как ты, которая бы так служила мне, старухе, до смерти?
Сказала и горестно вздохнула. Дева принялась ее утешать.
- Господин Гу - превосходный сын. Он а десять, в сто раз лучше нас, одинокой вдовы и сироты - дочери!
- Да, но всю эту хлопотню и беготню вокруг постели разве сделать сыну - обожателю? Кроме того, я уже приближаюсь к закату. Случится рано или поздно, что меня прохватит туман или роса, - меня глубоко тяготит мысль о преемстве жертвенной молитвы.
Во время этого разговора вошел студент. Старуха заплакала и сказала ему:
- Я так много обязана барышне. Не забудь отблагодарить ее за ее доброту!
Студент бросился ей в ноги.
- Вы оказываете ведь уважение моей матери, - сказала дева, - а я не благодарю. Зачем же вам меня благодарить?
Студент стал еще более чтить и любить ее. Однако во всем ее поведении проявлялась какая - то черствость;
ни на волосок не зацепить, не подступиться!
Однажды, когда она выходила из дверей его дома, студент уставился на нее взглядом. И вдруг она обернулась и мило - мило засмеялась. Студент пришел в радостное волнение от такой неожиданности, бросился вслед за ней к ее дому, стал заигрывать, - а она не сопротивлялась. И они радостно этак сплелись в счастье. Затем она сказала студенту наставительно:
- Это сделать можно один раз, но не второй.
Студент пошел домой, не ответив. На следующий день он опять стал зазывать, но она сделала строгий вид и ушла, не обратив на него внимания.
Каждый день она часто приходила в дом, и по временам они встречались, но она не обращала к нему ни слова, ни движения лица. Стоило ему позволить себе с ней вольную шутку, как холодное слово уже леденило человека.
Как - то неожиданно, очутясь в месте, где никого не было, она задала студенту вопрос:
- Кто этот молодой человек, что каждый день к вам приходит?
Студент сказал кто.
- Его поведение и манера держать себя в отношении меня очень часто бесцеремонны. Так как он пользуется вашей неприличной симпатией, то я оставляю это так, без внимания. Однако прошу вас при случае передать ему от моего имени, что если он еще раз это повторит, то это будет означать, что ему не хочется жить.
Когда после этого юноша пришел, студент передал ему эти слова, прибавив:
- Ты знаешь, будь непременно поосторожнее с ней:
тут тебе озорничать нельзя.
- Хорошо, - сказал юноша, - если ее нельзя трогать, зачем же ты с ней озорничаешь? Студент заявил, что ничего этого нет.
- Ах, если нет, то как же она до твоего слуха довела игривые и нескромные мои слова? Студент не мог на это ничего сказать:
- Позволь и мне просить тебя дать себе труд и передать ей от меня, чтобы она со своей ложной стыдливой чуткостью не манерничала. Иначе я повсюду стану, о ней распространять слухи.
Студент сильно рассердился, что выразил на лице. Тогда юноша ушел.
Однажды вечером он сидел один. Вдруг дева вошла к нему и сказала с улыбкой:
- А у нас с вами, знаете ли, чувство и связь еще не порваны. Разве не от неба так нам определено?
Студент пришел в бешеный восторг и прижал ее к своей груди, как вдруг раздался звук быстрых - быстрых шагов. Оба в испуге вскочили. Смотрят - входит, толкнув дверь, юноша.
- Ты кто здесь такой? - спросил удивленный студент.
- Я тот, - сказал с улыбкой юноша, - кто пришел посмотреть на честную девственницу! Ну - с, - обратился он к деве, - теперь вы не удивитесь, не правда ли?
У девы брови поднялись дыбом, щеки заалели, она молчала, ни слова не проронив. Затем быстрым движением она откинула верхнюю часть одежды и показала какой - то кожаный мешок, откуда вслед за движением руки что - то выскочило и оказалось сверкающим, как кристалл, кинжалом "с головкой ложки", длиною около фута. Она погналась за ним, выбежала за дверь, взглянула на все четыре стороны - исчез. Тогда она бросила кинжалом в пустоту. Хха - раздалось там и сверкнуло, словно длинная радуга. Вдруг что - то упало на землю и хрястнуло. Студент поторопился зажечь свет: оказалось - белая лисица, причем голова ее и туловище валялись в разных местах. Студент ахнул в ужасе.
- Вот он, ваш миленький мальчик! - сказала дева. - Я ведь решила его простить. Так нет, он определенно сам не захотел жить. Как это понять?
Подняла кинжал и сунула в ножны. Студент потащил ее в комнату.
- Слушайте, - сказала она, - сейчас из - за этой проклятой твари у меня испорчено настроение. Пожалуйста, подождите до следующей ночи!
Вышла и решительными шагами удалилась.
Действительно, на следующий вечер она пришла и давай сплетаться с ним, свиваться...
Студент спросил деву о ее искусстве.
- Это, видите ли, неизвестная вам вещь. Мне следует заботливо, осторожно беречь эту тайну. Если я разоблачу ее, это вам не даст счастья!
Затем он стал уговариваться с ней о свадьбе.
- Я с вами на подушке и на постели, - сказала она. - Я вам достаю и ношу воду. Кто же я, как не жена? Ведь мы уже муж и жена. Зачем опять вам понадобились разговоры о сватовстве и свадьбе?
- Тебе, пожалуй, противно, что я беден?
- Вы, конечно, бедный человек. Ну, а я - богачка? Вот что: наше свидание в сегодняшнюю ночь именно тем и вызвано, что я жалею вас, как бедного.
На прощанье она заявила ему следующее:
- Это наше поведение - так себе, знаете! Нельзя допустить, чтобы оно часто повторялось - Если нужно прийти, я сама приду. Если прийти нельзя, то заставлять меня бесполезно.
После этого при встречах всякий раз, как студент хотел отвести ее, чтоб секретно поговорить, она от него убегала. Тем не менее со всем, что касалось платья, починки, стряпни, дров, она управлялась не хуже настоящей жены.
Через несколько месяцев ее мать умерла, и студент сделал все возможное, чтобы справить похороны. С этих пор дева стала жить одна. Решив, что раз она одна и вокруг тихо, то можно не стесняться, студент перелез через забор, вошел в дом и несколько раз окликнул ее в окно. Ответа не было. Осмотрел дверь - пустая комната была закрыта.
Потом ему закралось в душу подозрение, не имеет ли она свидания на стороне, и ночью он опять пошел к ней, но с тем же результатом. Тогда он оставил один из своих яшмовых брелоков на окне и ушел.
Через день он встретил ее у матери. Только что он вышел, как она побежала в хвосте за ним.
- Вы меня подозреваете, да? - спросила она. - Но ведь у каждого своя душа, которой другому не выскажешь. Я бы хотела сегодня же заставить вас отрешиться от всяких подозрений, но как я это могу сделать? Впрочем, есть одно дело, которое побеспокою вас быстро решить.
Студент спросил, что за дело.
- Я беременна уже восемь месяцев. Боюсь, что рано ли, поздно ли, придется, как говорят, подсесть к тазу. Мое положение еще не определилось, так что я могу вам родить ребенка, но не смогу вам воспитать его. Как - нибудь шепните своей матери, чтобы она поискала кормилицу, да скажите, что это - де для собирательницы тутовых червей, а не говорите про меня.

Студент обещал. Рассказал матери. Та засмеялась.
- Чудная, право, эта дева. Сватались к ней, так нет, не согласна; а вот и связалась втихомолку с моим сыном!
Она с радостью приняла соображения девы и стала ждать. Прошло больше месяца. Случилось, что она не выходила из дому уже несколько дней. Подозревая тут неладное, мать Гу пошла к ней наведаться. Дверь была закрыта, и было тихо. Стала стучаться, и стучалась довольно долго, - наконец из дома вышла дева с растрепанными, ровно бурьян, волосами и грязным лицом. Открыла дверь, впустила старуху и снова закрыла. Старуха вошла в ее комнату, а уа - уа уже лежал на кровати.
- Сколько же дней ему? - спросила мать, полная удивления.
- Три дня.
Старуха взялась за пеленки, смотрит - мальчик! - и у ней расцвели щеки, и расправился во всю ширь лоб.
- Дитя мое, - сказала она весело, - да ведь ты мне, старухе, родила внука! Но ты здесь одна - одинешенька, кому же его поручить?
- Это малюсенькое существо я хранила при себе, не осмеливаясь взять его в охапку и принести вам напоказ. Вот ужо наступит ночь, никого не будет, так можно его унести.
Старуха пришла домой, поговорила с сыном, и оба они диву на нее давались. Ночью студент пошел к ней, взял сына и принес домой.
Прошло еще несколько вечеров. Ночь уже была к середине, как вдруг дева постучалась в ворота и вошла в дом. У ней в руках был кожаный мешок.
- Ну - с, - сказала она, смеясь, - важное дело сделано! Позвольте вслед за этим распроститься. Студент бросился к ней с расспросами.
- Ваша доброта, - сказала она, - проявленная в отношении моей матери, которую вы кормили, в моем сердце так и вырезана, запечатлена, - оттуда уж не выйдет! Помните теперь, что я раньше вам говорила:
можно - де раз, а нельзя второй? Это значило, что моя благодарность была не на постели. Вы - бедный человек, жениться не могли, и вот я вам хотела дать ниточку, продолжающую ваш род. Я, собственно, рассчитывала, что стоит лишь раз, так сказать, поискать, как уже и готово. Однако, вопреки моим ожиданиям, эти самые срочные воды опять пришли - и мне, значит, пришлось нарушить свой же запрет: был, как знаете, и второй раз. Теперь я за вашу доброту оплатила, и душа моя удовлетворена. Не сердитесь, не ропщите!
- А что за вещь у тебя в мешке? - полюбопытствовал Гу.
- Голова врага.
Развязал мешок, посмотрел. Волосы слиплись, все замазано кровью. Студент так и ахнул. Оправившись от страха, стал расспрашивать ее дальше.
- Я раньше не говорила с вами об этом потому, что если бы это серьезное дело не держать в строгой тайне, то можно было опасаться, как бы о нем не пошли слухи. Но раз теперь дело сделано, не беда, если я вам все расскажу, Я, видите ли, из страны Чжэ. Мой отец был великим конюшим, но враг его погубил, и дом наш был весь отнят в казну. Я взяла на себя старуху мать и ушла оттуда, скрыв свою фамилию и имя: закопав, так сказать, свою голову с шеей. Вот уже три года, что я так живу. Знаете, почему я не отомстила сейчас же? Да только потому, что старуха мать была еще в живых. Когда же она отошла, то опять - таки в животе меня обременял некий кусок мяса. Приходилось все откладывать дальше и дальше. И затем, помните, в одну из прошлых ночей я уходила - так это не почему - либо другому, а просто потому, что я не знала еще как следует дороги и расположения дома: боялась, как бы не ошибиться.
С этими словами она вышла, дав еще следующее распоряжение:
- За этим рожденным мною ребенком смотрите хорошенько. Ваше счастье хрупко, долгой жизни не будет, но этот ребенок может озарить ваш дом. Ночь глубока, не стоит тревожить мать. Я ухожу!
Только что полный печали студент хотел спросить, куда она идет, как дева, мелькнув молнией, в мгновенье ока исчезла: больше он ее не видел.
Вздыхая, тоскуя, стоял студент, как деревянный, - словно потеряв свою душу и жизнь.
Наутро он рассказал все это матери, и оба принялись горько вздыхать, дивиться деве - только и осталось делать!
Прошло три года. Студент, действительно, умер. Сын его восемнадцати лет уже прошел на экзаменах "вступающего в службу". Он все еще служил, бабке, до самого конца ее дней.



Комментарии переводчика

Дева - рыцарь. - Переводчик не рискнул бы употребить слово "рыцарь", если бы, по определению старых китайских писателей, иероглиф "ся" (ее) не означал бы буквально следующее:
"Это значит то же, что и созвучное, по пишущееся несколько иначе "се" - "брать на себя", то есть использовать свою власть, свою силу для того, чтобы взять на себя помощь людям", а затем особенно, чтобы помочь выполнению долга, поддержать слабого и бороться с насилием. У первого китайского историка Сыма Цяня есть ряд жизнеописаний, собранных в главу "о странствующих "ся" - рыцарях".

...отойти от ее колен. - В широко распространенной в Китае "Книге о сыновнем обожании" читаем: "Родят дитя, чтобы ему кормить затем отца с матерью".

Чи - китайский фут, мера длины.

...взять на себя пропитание ее старости. - То есть стать се зятем и мужем девушки; образное выражение, обычное в патриархальном Китае.

..."не вкладывала себе в зубы и щеки". - То есть не упоминала об этом.

...о преемстве жертвенной молитвы. - То есть о наследнике, который воздавал бы почитание душам умерших родителей; известен традиционный страх китайца перед бесплодием или отсутствием сыновей.

...подсесть к тазу. - Обычай Китая требует, чтобы при самом разрешении от бремени роженица была приведена в полу - сидячее положение и чтобы ребенок упал в подставленный для этой цели таз.

Великим конюшим - то есть военным министром.

Вернуться в оглавление сборника "Рассказы о людях необычайных"
Написать свое мнение на форуме !

Текст воспроизводится по изданию: Пу Сунлин. Рассказы о людях необычайных. М., 1988.
Последнее, наиболее полное комментированное и иллюстрированное издание новелл Пу Сун-лина в переводах В. М. Алексеева находится на сайте "Петербургское востоковедение"
(с) В. М. Алексеев, перевод, 1988
(с) Центр "Петербургское Востоковедение", 2000